Мы публикуем детальный рассказ Влада об этих приключениях, разбитый по главам.
Содержание:
— Глава 1. Первая ночь в пустыне и подготовка к старту
— Глава 2. Первый этап и знакомство с дюнами
— Глава 3. «Что будет, если закончится вода»
— Глава 4. Третий этап или «Чтобы понять суть страха, его надо перебороть»
— Глава 5. Четвертый, самый длинный этап и День рождения
— Глава 6. День, когда не нужно никуда бежать
— Глава 7. Последний этап и послесловие
Глава 1. Первая ночь в пустыне и подготовка к старту
Два дня до старта. Пятница, 7 апреля
После сбора всех атлетов в городке Ourzazate, что на юге Марокко, выдвигаемся колонной автобусов к нашему первому лагерю в пустыне. Организаторы предупредили, что ехать предстоит порядка пяти часов, и дабы мы не скучали, вручили каждому заветный Roadbook. Это был наш путеводитель в гонку Marathon des Sables образца 2017 года.
До момента получения Roadbook для каждого из нас было загадкой как будут выглядеть этапы гонки и сколько в общей сложности нам предстоит пробежать.
Открываю путеводитель и начинаю складывать километры шести этапов: 29,5 км + 39,5 км + 31 км + 86,5 км + 42,2 км + 7,7 км. Складываем все цифры, получаем 237 км. Кого-то в автобусе эта цифра порадовала, кого-то огорчила, ведь пиковая дистанция MDS насчитывала чуть больше 250 км. У меня же эмоций это никаких не вызвало, я все ещё не представлял как можно преодолеть такое расстояние по пустыне на собственном обеспечении.
Приезжаем к первому лагерю, я встаю в очередь на распределение мест. В это время завыл дикий ветер, поднимающий песок на 10 метров вверх. Успеваю достать телефон и заснять:
Отстояв очередь, я получил назначение в 27-й бивуак. Бивуак — это, по сути, большущая черная тряпка, которая поднимается палками до двух метров в высоту в центре и опускается по бокам прямо на землю. Единственное удобство внутри — это потертый временем и песком ковер.
Всего этих бивуаков было чуть больше сотни, выстроены они в форме молодого месяца в три ряда, вокруг бивуаков находились туалеты.
Также на территории лагеря находились места для жизни организаторов, палатки врачей (в первые дни они служили нам местом для накрытия шведского стола и обеда), ресепшен и другие палатки разного назначения.
Найдя свой бивуак в первом ряду, в самом центре «месяца», я понял, что пришло время знакомиться с моими сожителями. Они у меня оказались интернациональные, но русскоговорящие.
В левом углу бивуака разместился Дима — единственный представитель Молдовы, который перебежал и переплыл практически каждое популярное соревнование (такой себе местный Беар Грилс). Я разместил свои вещи правее от него. В правом углу бивуака лежал россиянин Паша — пожалуй, самый быстрый бегун среди нас, его к этому забегу тренировала прошлогодняя чемпионка MDS Наталья Седых. Чуть позже в этот день правее от меня прилег эстонец Джоэл, популярный у себя на родине парень, бывший танцор, организатор самого большого мероприятия по стрит спорту в Прибалтике.
Все мы планировали пробежать MDS в первый раз (да, тут довольно много людей делают это повторно). Общий язык мы нашли с первой минуты, да и в целом люди здесь все на одной волне. В каждой палатке должно помещаться до 8 человек и нам то и дело пытались подселить поляков, но мы создавали максимум условий, чтобы они переехали в другой бивуак. Что у нас и получилось, они провели с нами одну ночь и утром съехали к более приветливым сожителям в соседней палатке. Так что из положенных двух квадратных метров на человека, у каждого из нас было их аж четыре — так сказать, VIP-бивуак.
Чуть позже мы с Пашей решили сделать легкую пятикилометровую пробежку, выбрав целью ближайшую гору, чтобы оттуда посмотреть как выглядит лагерь с высоты.
Когда мы забрались наверх, перед нам впервые открылось всё величие Сахары с её высокими горами, разными видами грунта и особенно ярким солнцем.
Прибежав обратно, мы начали готовиться ко сну. Первая ночь, стоит сказать, выдалась несладкой.
Помимо того, что лежать на земле с мелкими камнями без матраса — это не самое комфортное удовольствие, я еще прилично замерз ночью. Я был в футболке, шортах и беговой куртке, залез в свой спальный мешок, который рассчитан на комфортный сон при температуре +10 градусов, и поначалу мне было тепло и комфортно.
Спустя час ворочанья, я стал понемногу засыпать, но как только уходил в сон, начинал дуть ветер и дико засыпать песком в лицо, да и в сам спальный мешок. Окей, закроюсь поплотнее. Закрыл полностью лицо банданой и максимально затянул резинку мешка, чтобы осталась только маленькая дырочка для поступления воздуха.
Проспав буквально пару часов — просыпаюсь от дикого холода и сильного ветра. Понимаю, что при текущих условиях — до утра мне здоровым не дожить. Одел на себя беговые гетры, носки и куртку. Заворачиваясь обратно, разбудил Диму, соседа по ковру. Он посмотрел на часы, которые лежали рядом с ним: «+8 градусов», — говорит, — а по прогнозу было +13».
Стоит сказать, что та одежда, которую я надел на себя посреди ночи, не сильно помогла мне от холода, я то и дело просыпался от холода и старался растирать себя, чтобы нагнать пульс и создать трение в промерзших частях тела. С каждым просыпанием становилось все страшнее заболеть в первую же ночь, так и не начав гонку.
День до старта. 8 апреля, Суббота.
Проснулся наш бивуак примерно в 6:00 утра, с первыми лучами солнца. Все утро я лежал завернутый с головой в мешок и просто ждал, когда наконец потеплеет.
Паша первым делом распалил костер и вскипятил всем воду для заваривания чая. С первым глотком горячего чая сразу стало теплее, озноб прошел и горло совсем не болело. Ок, первую ночь пережили.
Помимо рюкзаков, у нас еще были большие сумки, с которыми мы прилетели в Африку. Организаторы специально дали возможность провести одну ночь со всеми необходимыми вещами, чтобы определиться что нам на самом деле нужно.
Как выяснилось, мне нужно было больше вещей, особенно на ноги, которые больше всего замерзли прошлой ночью. Но проблема была в том, что единственные штаны у меня были те, в которых я прилетел, и они были очень габаритными и тяжелыми.
Тащить лишние штаны через 240 км по пустыне или мерзнуть каждую ночь? Вроде бы ответ очевиден, но загруженный рюкзак совсем не хотелось перегружать еще больше.
Спустя какое-то время мы начали готовиться к финальной упаковке рюкзака. Тут и настало время бартера. Суть в том, что жители бивуака выкладывают все второстепенное и начинают обмениваться с другими участниками.
У меня с собой пакетик сойлента — это порошок, который, растворяясь в воде, превращается в очень питательный напиток с большим количеством калорий, углеводов, минералов и всего остального, что нужно человеку. Волей случая, у Джоэла, как раз был лишний сверхлегкий костюм, который он обменял на обезболивающее у Димы.
Дима же взял с собой минимум калорий на гонку (минимально допустимые 14 000 калорий на 7 дней), и ему как раз нужна была легкая и калорийная еда. Тут мы с ним и договорились обменять штаны Джоэла на пакетик сойлента. Таким образом, я остался в тепле, Дима сыт, а Джоэл мог не бояться бежать без боли сложный четвертый этап гонки.
Дальше в течение этого дня мы сдали все лишние вещи, утвердили вес рюкзаков (мой был 7,6 кг), получили GPS-биконы и стартовые номера. Наконец-то рюкзак был полностью упакован! После этого я решил пробежаться по лагерю, чтобы правильно затянуть и настроить все крепежи рюкзака. В этот момент местный фотограф успел запечатлеть этот процесс, и моя фотография попала в отчет МДС за подготовительный день.
Позже был организован шведский стол, где мы могли в последний раз наесться едой вне наших рюкзаков. Почти все участники выбрали любимое блюдо бегунов на длинные дистанции — пасту, причем насыпали полные тарелки и не ленились ходить за добавкой.
Крутые впечатления остались от брифинга. На центральную площадь между бивуаков выехал джип с большими колонками и громкой музыкой.
Сначала в центр площади вышел Паша, пытаясь совратить публику делать движения для его версии видеохита группы Грибы «Тает лед». Затем, поймав ритм, в центр круга из всех участников вышел Джоэл, начав показывать все мастерство верхнего брейка.
Спустя пару минут в пляс пошли сотни других участников! «Танцуй, словно живешь последний день» — подумал я, понимая, что с завтрашнего дня нашим ногам уже будет не до танцев.
Перед сном мы узнали, что, оказывается, бивуак можно закрыть с одной стороны, защитив себя от ветра. Это улучшило условия для засыпания примерно вдвое. Впереди нас ждал первый беговой этап в 30,3 км по дюнам, камням и под палящим солнцем.
Первый день, который предстоит прожить на самообеспечении. День, к которому я готовился в течение последнего года.
Глава 2. Первый этап и знакомство с дюнами
9 апреля, воскресенье. День старта
Ночь накануне старта прошла куда комфортнее, чем предыдущая. Было уже относительно тепло, хоть и спал я практически во всей одежде, которую взял с собой. Просыпался всего два раза от боли в тазу. А ещё из-за непривычки спать на твердой поверхности, надавил синяки на боку.
Проснулись мы с рассветом, сделали чай и, наконец, собрали рюкзаки к старту. По традиции, все участники образовали цифру 32, показывающую который по счету раз проводится гонка.
После этого мы передвинулись к стартовой линии. И ровно в 9 утра, под песню Highway to hell, начался первый этап сложнейшего забега на выносливость.
Было приятно ощутить себя на бегу, ведь до этого момента я не бегал целую неделю. Задача на день была простой: понять, каково это — бежать по Сахаре, и при этом не сильно поднимать пульс, чтобы сохранить силы на будущее.
Поначалу бежалось довольно комфортно: солнце не пекло и тело было отдохнувшее. Каменный грунт сменялся песком и, соответственно, менялся темп.
В процессе гонки я начал изучать пустыню и подстраивать технику бега под её условия. Первое, что я изучил — это песок. Как вы понимаете, там его довольно много, и бежать по нему быстро у меня поначалу не получалось. Попробовав отбежать на 20 метров в сторону от основного потока людей, я застал чистый песок и понял, что за счет поверхностного натяжения, бежать по нему значительно проще, чем по следам других участников.
Но мне было этого недостаточно, я все-равно проваливался в момент отталкивания от земли и неэффективно тратил энергию, самый ценный ресурс гонки. Около 5 минут я практиковал разные способы бега, и в конечном итоге у меня получилось бежать по поверхности песка, совершенно не проваливаясь в него.
Суть техники заключалась в том, что я очень низко поднимал ногу, идеально ровно ставил ступню на песок и так же идеально ровно ее поднимал. Все это делалось очень короткими шажками и с большой скоростью.
С такой техникой у меня получалось бежать в темпе своих соседей, около 6 минут на километр, только при этом я тратил куда меньше энергии, чем прежде.
Также я понял, что в пустыне все-таки есть жизнь, но все, что ты видишь, агрессивно настроено против тебя.
Любой куст или дерево, которые встречались по пути, при детальном изучении больше походили на кактусы. Абсолютно все растения были с длинными шипами, а это означало что держаться от них нужно подальше, чтобы не поцарапаться или не наступить на опавший «листик».
На десятом километре начались дюны, и я не удержался, свернув с трассы, чтобы забежать на самую высокую из них.
Стоит заметить, что в дюнах я тоже научился бегать, не проваливаясь: клал ладони чуть выше колен, смещая центр тяжести чуть вперед и повторял те же движения, что и при беге по ровному песку. Со стороны, наверное, это выглядело смешно, но зато у меня получалось быть одним из немногих, кто при подъемах на дюны, вместо вырытой ямки оставлял за собой идеально ровный след подошвы.
На 13 км был первый чекпоинт. На чекпоинтах нам выдавали одну или две полуторалитровые бутылки с водой. Эту воду я переливал в свои фляги, закрепленные спереди на лямках рюкзака.
Слева решил держать изотоник (смесь воды с порошком, который помимо регидрации организма пополняет запас углеводов, минералов и витаминов), а справа чистую воду.
После первой половины гонки я начал грешить — бежать по более высокому пульсу, чем хотел изначально. В таком режиме перемещался относительно быстро, но тратил больше энергии, которую изначально хотел сберечь на следующие этапы.
После 20 километра становилось все жарче и жарче. От загруженного рюкзака начали дико болеть плечи. Очень хотелось отдохнуть и перейти на шаг, но эти мысли я быстро отогнал от себя. «Твоя задача — перебежать Сахару, а не на песочке греться,» — со злостью говорил я себе и продолжал держать нужный темп.
На 28 км я забрался на высоченную дюну, с которой где-то вдалеке виднелся наш следующий лагерь.
Эта картина меня сильно взбодрила и последние километры я решил пробежать быстрее, обогнав еще пятерых участников и финишировав со временем 3 часа 10 минут.
На финише чувствовал себя бодрячком — приятно было осознать, что условия Сахары мне все-таки по силам.
Уже потом я узнал, что пробежал первый этап в первой сотне, на 77 месте. Да, это быстрее, чем планировал, но о содеянном я совершенно не жалел.
В бивуаке принял душ. Душем в пустыне называют пластиковую пробку, в которой делаются маленькие дырочки. Вода тут самый ценный ресурс, но выдают её все-таки немного с избытком, так что полбутылки стабильно хватает на тот самый «душ».
Остаток дня старался максимально восстановить силы, отдыхая в, как мне уже казалось, уютном бивуаке.
Мозолей после первого дня у меня не оказалось, но плечи и спина сильно болели из-за тяжелого рюкзака.
Вечером нам впервые принесли письма друзей. Я рассчитывал получить несколько сообщений, чтобы впоследствии использовать эту бумагу для разжигания костра и личных целей гигиены (из этих соображений я взял совсем немного туалетной бумаги), но мне пришло только одно письмо от старого друга. Было не столько обидно, что лишь один человек вспомнил обо мне, сколько то, что придется пользоваться чужими письмами в туалете :).
Завтра нас ждет 39 км. Будет намного больше песка и несколько подъемов. Один из них — полноценное пересечение высоченной горы.
Перед сном я думаю о том, что главной целью у меня было просто насладиться гонкой, а теперь азарт сместил цель в сторону финиша на скорость. Не знаю, удастся ли сохранить такую форму на всю гонку, но, по-крайней мере, теперь я уверен, что выжму из себя максимум на каждом этапе.
Глава 3. «Что будет, если закончится вода»
10 апреля, понедельник. Второй этап, 39.5 км.
Эта ночь была самой лучшей. Дима поделился поролоновой вставкой от своего рюкзака, которую я подложил под спальный мешок, чтобы не так давило на кости таза и копчик. Просыпался только один раз, чтобы поглубже залезть в спальный мешок.
С утра были уже привычное приготовление завтрака и упаковка рюкзака. На старт я решил прийти последним, за 10 минут до свистка. У меня прилично болели плечи, поэтому надевать рюкзак хотелось в самый последний момент.
Перед стартом директор гонки сказал, что на первом этапе семь человек не дошли до финиша, одного реанимировали, и он только к утру пришел в себя.
Я неоднократно встречал людей, которые приезжают на МДС без подготовки и потом загоняют себя в предсмертное состояние, просто потому что они физически не подготовились к этому. Некоторые участники рассказывали, что никогда не бегали больше 10-ти километров, другие были откровенно толстыми и их целью было просто пройти пустыню, держась максимально допустимого времени преодоления этапов (около 10 часов на этап).
После таких ободряющих слов дали старт, и мы с первого же километра начали бежать вверх по дюнам.
На этом этапе я решил попробовать новую тактику. Суть тактики была прямо пропорциональной тому, как рекомендуется бегать марафоны. А именно: начинать бежать быстро (в разумных пределах), заканчивать — медленнее.
Дело в том, что в пустыне очень сильно меняется температура в течение дня. Во время старта было около +22С, что довольно комфортно для бега. При такой температуре намного эффективней расходуется энергия.
Другой причиной этой тактики было желание бежать по более чистому песку, который можно проходить не проваливаясь. А для этого необходимо держаться в рядах первых 50-ти бегунов. Это должно позволить к пику жары быть ближе к финишу и более эффективно распоряжаться своими угасающими запасами «топлива».
Стоит заметить, что 99% людей переходят на шаг во время покорения дюн и больших подъемов, и я не стал исключением.
На первом чекпоинте (13 км) организаторы придрались к тому, как я номер. Он был на передней сумке, а по регламенту должен находиться максимально близко к плечам, чтобы лучше просматривались логотипы спонсоров. Пришлось остановиться и перевесить, иначе бы мне влепили штраф 30 минут.
Отстегнувшись от сумки, номер вырвался из рук и полетел вместе с ветром. В этот момент я почувствовал такой выброс адреналина, что сделал, пожалуй, свое самое быстрое ускорение на этой гонке, ведь за отсутствие номера могли влепить дисквалификацию. Пробежав 30 метров в обратную сторону, я таки успел прижать ногой свой самый ценный лист бумаги. Организаторы решили помочь его закрепить.
На втором чекпоинте (26 км) нам впервые дали две бутылки воды. До этого мне всегда хватало полутора литров на пополнение фляг. Я решил не брать с собой вторую бутылку, а просто вылил на себя, чтобы охладить перегретое тело и намочить одежду чистой водой. Должен сказать, это было очень правильным решением и на следующих пяти километрах, получив второе дыхание, я обогнал около 15-ти человек.
А потом начался ад. Впереди были километры высоченных дюн, в которых ноги проваливались практически по колено, за ними было ущелье с гигантскими камнями, а затем подъем на гору с набором около 400 метров. Уже после дюн я решил полностью перейти на шаг, но пульс при этом был не ниже, чем на беговой части этапа.
Из-за своей техники бега с низким подъемом ноги я несколько раз больно бился пальцами о камни. Подъем был действительно непростым — много бегунов останавливались передохнуть, но я дал себе установку, что остановиться имею право только если пульс при ходьбе выйдет за рамки экономного. В моем случае около 140 уд/мин — это комфортная зона, в которой могу долго находиться без существенных затрат энергии.
Поднявшись на вершину, я понял, что это стоило потраченных усилий. С одной стороны было видно через что я прошел, чтобы подняться на этот пик — камни, километры дюн и бескрайняя пустыня. По другую сторону был большущий прямой песчаный спуск и вдалеке еле просматривался наш третий лагерь, место финиша.
Спуск по песку стал лучшим впечатлением, которое я получил за время пребывания в пустыне. Ты просто выталкиваешь прямую ногу чуть вперед, в то время как вторая нога утопает в песке — таким образом получается очень мягкий и безумно быстрый бег. Это примерно как спускаться на лыжах, только лыжи это кроссовки, а роль снега выполняет песок.
К сожалению, я не нашел свою фотографию на этом пункте, поэтому покажу как это выглядело на примере марокканца:
Внизу нас ждал третий пункт с водой. Полутора литров таки хватило, чтобы добрать до третьего чекпоинта, но пришлось осушить фляги до дна. Услышав звук дырокола (на каждом чекпоинте нужно ставить отметки на своей карточке прохождения МДС), на радостях я взял бутылку воды с мыслями побыстрее освежиться и скорее двинуться в последние 5 км этапа. Но завернув за машину для перевозки воды, я увидел то, что просто обездвижило меня…
Я увидел лежащего на земле Пашу, своего соседа по бивуаку. Вид у него был ужасающий, доктора брали у него кровь, чтобы понять, есть ли у него дефицит сахара или соли. Лежа на земле, он неразборчиво промямлил, что у него закончилась вода еще до подъема в гору. Я тут же вылил на него полбутылки воды, начал растирать шею и руки, брызгать остатки воды ему на лицо.
Я понимал, что 60% жидкости человек способен усвоить через кожу, а свою бутылку воды он решил просто выпить. Спустя пару минут он пришел в себя, и я решил провести его до финиша. Сначала мы бежали медленно, но потом он восстановился, и мы сделали двухкилометровый спринт, обогнав еще троих участников. Финишную линию мы пересекли в обнимку.
Наполненный хорошими впечатлениями, я пошел к пункту воды, где мне должны были выдать 4,5 литра на остаток дня, но вместо этого меня отправили на проверку рюкзака.
Видимо, организаторы на первом пункте питания сделали предупреждение людям из лагеря, и попросили сделать дополнительную проверку. Желания идти проверяться, конечно, не было — часы показывали 40 км преодоленной дистанции по дикой жаре, песку и горам. В тот момент мне хотелось только одного — прилечь в своем уютном бивуаке.
В палатке проверки атлетов находилось два человека, которые попросили вытащить все из рюкзака и показать наличие всего, что необходимо иметь для гонки. Каждый предмет, который я доставал, создавал неприятную боль в измученных плечах. Ситуация просто бесила меня.
Через 5 минут я доказал, что рюкзак у меня в полном порядке, все необходимые предметы есть и калорийность моих продуктов соответствует требованиям. Но тут меня спросили:
— Где ваши запасные крепежи для номера?
Я быстро оглянул рюкзак, все карманы и не нашел их.
— Что ж, кто-то ведь должен получать штрафы, — мы всю информацию передадим маршалу и завтра озвучим, дадут вам штраф или нет.
— А какой штраф полагается за отсутствие дополнительных крепежей на номер?
— 60 минут!
«Блин, я мчусь через пустыню — первый день прибежал на 77-м месте, сегодня, по ощущениям не хуже, — и тут все старания могут просто перечеркнуться потерянными булавками…»
По приходу в бивуак я увидел улыбающегося Пашу, который со словами: «Чувак, спасибо что спас меня», — подарил мне питательный батончик. Дело в том, что все участники МДС каждый день уходят в большой дефицит калорий. В моем случае это было примерно минус 1500-2000 калорий в день и получать такие подарки очень ценно и приятно.
Чуть позже, когда мы готовили обед, я решил еще раз просмотреть свой рюкзак и случайно нашел пакетик с набором скрепок, булавок и парой берушей в скрытом кармане рюкзака. Тут же взял его и помчался обратно к организаторам. Парень посмотрел на него, сделал фото и говорит:
— К сожалению, у вас нет доказательств, что вы не собрали этот пакетик в лагере, но я передам информацию маршалу.
Ок, теперь у меня есть 50% вероятность остаться с чистым временем. Штраф либо дадут, либо нет.
Чуть позже к нам в гости зашел почтальон и принес мне много приятных новостей. За день до этого я выслал сообщение своему другу о нехватке туалетной бумаги, а он в свою очередь запостил это в мой фейсбук. Что из этого получилось — можете посмотреть в этом видео:
Вечером озвучили результаты этапа — 63 место делили два человека с одинаковым временем 4 часа и 44 минуты — Влад Тисленко и Павел Кириллов. Было безумно приятно осознать, что выбранная тактика работает и на второй день мне удалось сбросить целых 14 мест, приближаясь к заветным топ 50.
Перед сном я достал путеводитель и изучил третий этап. Впереди 31 км и три большие горы, одна из которых — тот же подъем, что был на втором этапе, только пересекать вершину нужно будет с обратной стороны, по песку вверх.
Глава 4. «Чтобы понять суть страха — его надо перебороть»
11 апреля, вторник. Третий этап — 31 км.
Сегодня спал как ребенок. Тело привыкло ко сну на твердой поверхности. Бивуак уже воспринимается как дом, где по-своему комфортно, тепло и привычно просыпаться.
В начале седьмого я (уже практически ритуально) вышел из палатки чистить зубы и встречать солнце.
Попав в пустыню, я не пропустил ни одного рассвета и заката. С закатом солнца, практически все прятались в спальные мешки и просыпались с восходом. Говорят, люди страдают бессонницей из-за бесконечных огней и стрессов города, а в пустыне нет ни того, ни другого.
К старту готовился не спеша: мне хотелось как можно меньше времени проводить с рюкзаком. Внезапно, когда поднимал кепку, из нее вывалился огромный черный жук, прямо как в фильме «Мумия». Я тут же позвал соседа Диму, зная о том, как он любит жуков.
Беар Гриллсом его называют не зря. Когда мы ехали из Марракеша в Оурзазат (город сбора мдс-овцев), во время одной из остановок, он у меня на глазах съел громадного жука с комментарием: «надеюсь в пустыне их будет много, не придется голодать».
Я был в предвкушении, что этот жук сейчас захрустит у него в зубах, но шоу не произошло. Дима внимательно изучил жука, покрутил в руках и решил обойтись стандартным завтраком — мюсли с изюмом. Жук, действительно, выглядел неаппетитно и был риск, что он ядовит.
Из-за встречи с жуком мы уже опаздывали на старт. Я впопыхах собрал рюкзак, оделся, и увидел, что на мне один гетр. Чтобы надеть второй, мне пришлось бы все разбирать, искать и собираться заново. Поскольку мы с Димой были последние в лагере, я решил снять и второй. Гетры использовались против натирания от бахил при беге по песку. Этап был относительно короткий, и я решил бежать «налегке».
Третий этап я планировал преодолеть с той же тактикой, что и раньше — начать быстро и преодолеть максимум дистанции пока не станет жарко.
На пятом километре догнал Пашу и мы решили держаться вместе. Впереди был набор из трех подъемов в гору, каждый сложнее предыдущего.
На первом же подъеме все перешли на шаг и аккуратно, мелкими шагами передвигались вверх по песку: так, чтобы движение было ровным и не сильно перегружались мышцы. С первого же подъема я придерживался своей техники с опираниями рук на колени.
На фото я кажусь уставшим, но руки опирал для того, чтобы часть нагрузки перенести на мышцы, которые не задействованы при беге по ровной части этапа.
Вторая гора была выше и больше был градус склона. Он был настолько резкий, что забираться на него одними ногами не получалось. Я постоянно цеплялся руками за камни, карабкаясь вверх по склону. Если бы кто-то посмотрел со стороны — никогда бы не сказал, что это называется марафоном, ведь это был полноценный клаймбинг. Ноги соскальзывали по песку вниз, камни часто не выдерживали моего веса и просто скатывались, мешая преодолевать путь участникам, ползущим за мной.
Забираясь на эту гору, я понял, почему Marathon des Sables называют сложнейшим забегом на выносливость. Ноги отказывались карабкаться дальше, солнце жарило с температурой выше 40С и, как на зло, воздух был бездвижен. Я чувствовал, что могу потерять сознание, но продолжал двигаться, поскольку отдыхать на этом склоне было не лучшей идеей.
Вверху нас ждало три километра бега по горному хребту. Взглянув на вид с верха горы, я уже забыл, что минутой раньше готов был терять сознание. Понимая, как высоко ты забрался — моментально наполняешься чувством победы над стихией.
Бег по хребту был техничный и очень красивый.
На 13-том километре был первый чекпоинт. Как и предыдущие, проходил его не спеша — переливал воду во фляги, достал гель, соляные таблетки, облился водой. Паша же просто взял бутылку и побежал дальше. Догнать его получилось на ровном участке, через 7 км. В тот момент я понял, насколько много времени теряю на чекпоинтах и как долго это время наверстывается.
А еще в этот день заметил, что моя сильная сторона — прямые участки, на которых стабильно обгоняю других участников, бегущих в «сотне».
На втором пункте питания уже открывался вид на третью гору, на которую предстояло забраться. От вида этой горы, особенно песчаного склона, появлялась тревога. Совершенно не представлял как на нее забираться при текущем состоянии сил.
Я понимал, что нахожусь среди сильных участников, но возникали сомнения по поводу способности перебраться через такую гору по тому глубокому песку, по которому так весело было спускаться еще вчера. Тренируясь в Киеве, у меня не было возможности симулировать такие подъемы, к тому же я сильно устал после трех дней бега по пустыне.
Процесс восхождения на ту гору очень сильно повлиял на мое мировоззрение.
Подобравшись к ней ближе, я перешел на быстрый шаг и просто двигался вперед, контролируя пульс. Обогнав нескольких человек, вдруг понял, что ничего невозможного в покорении этой вершины нет.
Я понял, что эта гора была моим страхом, который искажал реальные способности. Это была вымышленная граница моих возможностей. Каждый новый шаг наполнял все большей уверенностью в своих силах.
Достигнув пика, я достиг вершины понимания своей глупости. Глупости человека, который ложно думает, что есть вещи, которые он не сможет осилить. Я был безумно счастлив, что понял суть своих страхов, просто переборов один из них.
На спуске с горы оторвался верхний крепеж рюкзака на груди. Из-за этого бутылочки с водой начали сильно болтаться из стороны в сторону. Амплитуда была настолько большой, что они чуть не выпали из рюкзака. Последние 6 км я бежал с бутылками в руках. Спустя три километра дико начали болеть плечи из-за изменившейся нагрузки, и я отстал от бегунов, пропустив Пашу вперед. Промучавшись еще пару километров, я выпил всю воду из бутылок, поместил их обратно в рюкзак и финишировал с нормальной скоростью.
На финише меня ждала грустная новость — жирная подпись 3600 сек возле моей фамилии в списке оштрафованных. Мне дали штраф за самую ненужную и легкую вещь из всей экипировки, к тому же, она у меня была.
«Что ж, тем круче будет оказаться в топ-100 по итогу всей гонки» — подумал я.
Возле бивуака меня ждал небольшой сюрприз — из моего рюкзака выскочил тот самый черный здоровый жук.
Этого парня я протащил с собой 31 км по 50 градусной жаре в новое место обитания 🙂
После этого я разулся, чтобы посмотреть наличие мозолей и натертостей от бахил без гетр. К удивлению, ноги у меня были по-прежнему чистые. Видимо, система тренировок и обработка кремом против натирания сработали. Стоит сказать, что я был один из немногих участников, кто прошел три этапа без мозолей. После забегов всегда образовывались огромные очереди к докторам, но наихудшая ситуация была у соседки Ийи, из 28 бивуака.
Было безумно жаль, что столько проблем пришлось именно на женские ноги, но в то же время возникала невероятная гордость за нее и других участников, которым эта гонка дается еще тяжелее, чем мне.
Ближе к вечеру принесли письма друзей, и в нашем шумном бивуаке тут же воцарилась полная тишина.
Я посмотрел на Диму, Пашу, Джоэла и Юру (он к нам подселился на второй день) — у каждого на лице была самая искренняя улыбка. Все мы в эти секунды осознавали, что те громадные усилия, которые прилагаем каждый день, действительно что-то значат для кого-то. Каждое письмо было очень личным, особенным и безумно приятным. Думаю, в эти секунды каждый из нас переживал одни из лучших моментов в пустыне.
Перед сном думаю о завтрашнем дне, ведь нас ждет самый сложный этап — 86,2 км. Я никогда не бегал больше 42 километров, но у меня уже не было ни малейшего страха перед этой дистанцией. Сегодняшняя гора открыла новую способность — не бояться испытаний, какими бы тяжелыми они не были. Теперь я понимал, что прохождение этих 86 километров — только вопрос времени.
А ещё завтра у меня День рождения, и я намерен отпраздновать его по полной!
Глава 5. Четвертый, самый длинный этап
12 апреля, среда (мой День рождения). Четвертый этап — 86,5 км.
Открыв глаза, я тут же почувствовал в воздухе атмосферу праздника. Сегодня, 12 апреля — особенный день не только для меня, но и для всех в лагере, ведь сегодня нас ждет самый сложный этап — 86,5 км беспрерывных нагрузок.
Когда я вылезал из спального мешка, все ребята из бивуака начали петь песню «Happy Birthday». Закончив с песней, ко мне подошел Дима и вручил очень неожиданный подарок — торт!
Ну, торт был, конечно, не в том виде, как вы себе представляете — по факту это был обычный сникерс, причем в приплюснутом и слегка подтаявшем виде. Но понимание, что этот сникерс протащили на плечах около 100 км по пескам, горам и дикой жаре, делали его красивее самого пышного торта.
Я тоже подготовил кое-что особенное для праздничного стола. Для этого дня я припас пакетик желейных конфет Haribo со вкусом кока-колы. Разложив конфеты и поделенный на пять частей сникерс, мы устроили себе настоящий праздник живота. Каждый не спеша наслаждался вкусом сладостей, ведь ничего подобного мы не ели уже пять дней. К тому же, это была отличная заправка дополнительной порцией углеводов, которые были очень кстати перед четвертым этапом.
К старту вышли не все жители нашего бивуака. Чтобы финишировать после заката, первые 50 бегунов должны были стартовать за теми, кто по результатам прошлого этапа оказался на 51—100 месте.
Паша был на 45 месте — это означало, что ему и 49-ти другим участникам предстояло стартовать в 11:30, на 3 часа позже массового старта. Еще это означало, что я буду стартовать раньше, поскольку находился во второй полусотне.
В стартовой зоне я впервые встал в первом ряду. Перед свистком мне еще раз спели «хэппи берздей», только уже толпа атлетов под предводительством директора гонки.
Обратный отсчет… Дают старт, и… Я начинаю бежать в первой пятерке. Спустя две минуты выхожу на второе место, вслед за немцем с символическим номером «666», которого неоднократно обгонял на прошлых этапах.
— «Хм, почему бы не сделать себе подарок на День рожденья?» — подумал я и, чуть поднажав, стал лидером.
Это было невероятно! Ведь я — обычный парень из Киева, который каждый день по 8-10 часов сидит на работе за компьютером, а сейчас ведет за собой больше 1000 спортсменов через самую большую пустыню на Земле…
Я держал пульс на 10% больше, чем планировал, но в тот момент это мало волновало — я ведь бежал первым! Впереди меня летел вертолет, на разных участках стояли операторы, фотографы и все объективы были направлены на лидера забега.
Это удовольствие продолжалось около семи километров. Когда я перешел на свой рабочий темп и пульс, меня начал догонять француз. Сравнявшись со мной, он посмотрел на меня и, задрав нос, крикнул:
— Эй! Ты слишком быстро бежишь!
— А как насчет тебя? — крикнул я, распределяя кислород в такт бега.
— Я тоже!
В тот момент было не обидно стать вторым, ведь впереди ждали еще 80 км беспрерывного бега, да и вертолет уже не преследовал лидеров, сняв только первые 20 минут гонки. С этого момента надо было правильно распоряжаться силами, а не гнаться за выскочкой-французом.
Я бежал за ним, смотрел и пытался понять, действительно ли он такой мощный ультрамарафонец. Высокий, загорелый, с длинными и сухими мышцами — он круто выглядел, что навело меня на мысль, что в мире еды из него бы получился отличный круассан. Собственно, так и появилась у него кличка. У него была нетипичная одежда для этого забега, было заметно, что он бежит не первый ультрамарафон. Ну и пусть бежит, мне будет проще справляться с навигацией.
Спустя 2 км был мощный подъем по песку, где я перешел на свой фирменный быстрый шаг с опиранием рук на колени. Круассан же пытался на нее забежать, и с каждым шагом глубоко закапывался в песок. На вершине этой горы он перешел на шаг, пытаясь восстановить дыхание, а я начал набирать скорость. Сравнявшись с сухим и загорелым французом, я крикнул ему:
— Эй! Ты слишком быстро бежишь!
На что уставший Круассан не смог ничего ответить. Было видно, что он неправильно рассчитал силы, забираясь в гору.
Через полтора километра начался следующий подъем, где меня обогнал еще один старательный бегун — низкий мужчина лет 50-ти, которого я встречал на предыдущих этапах. Его выделяла панамка и манера бега — он очень широко расставлял локти, и всем видом напоминал моряка Папая.
После того, как он, повторяя ошибку француза, спалил дикое количество энергии, забегая на вторую горку — я эту энергию потратил на длинной прямой, вернув себе заветное первое место. Таким образом, на чекпоинт, находящийся на 13 км, я прибежал первым.
На 15 км у меня снова отстегнулось верхнее крепление на рюкзаке. В этот раз решил ничего не выдумывать и продолжил бежать. Фляги с водой начали сильно расшатываться, уменьшая эффективность бега. «Будь, что будет» — подумал я. Чинить рюкзак не было возможности и при аккуратном беге бутылочки не должны выпасть.
Пока я изучал свой рюкзак, в поле зрения появился новый соперник — итальянец с жирным задом, на котором был написан какой-то итальянский спортивный бренд.
— А ты у нас будешь Болоньезом.
Болоньез, как и Папай, решил меня обогнать на дюне. Как вы знаете, заход на каждую дюну я делаю очень аккуратно: перехожу на шаг, минимально отрываю ноги от земли и максимально ровно ставлю ногу на песок. Таким образом, практически по любому гладкому песку можно передвигаться, не проваливаясь в него. Болоньез же залетал на эту дюну на полном ходу, словно трактор, перемалывая песок кроссовками.
Блин, ну не может же он быть третьим дураком, который совершает ту же ошибку, что и Круассан с Папаем. Я присмотрелся к татуировке на его правой икре и увидел старый логотип Marathon des Sables. Это означало, что он бежит эту гонку не впервые, и точно должен знать, что делает.
Спустя 10 минут Болоньез оторвался настолько сильно, что я начал терять его из виду. Продолжая бежать в горку по его следам, впервые за эти дни услышал свисток. А когда ты слышишь свисток в пустыне — это может означать две вещи: проблемы либо у тебя, либо у кого-то другого.
Я оглянулся назад и увидел в 500 метрах других участников бегущих вниз по склону, в то время как я бежал за Болоньезом в гору. Осмотревшись по сторонам, я не увидел ни одного навигационного знака и понял, что мы просто сбились с дороги.
В момент моего мешканья из-за горы появился толстопопый итальянец, который громко что-то кричал себе под нос. Судя по выражению его лица — это были отборные итальянские матюки. Пробежав 500 метров в обратную сторону, я увидел, что мы пропустили поворот, который направлял нас вниз по песку. На песке было четыре пары следов, что спускало меня уже на пятую позицию. В тот момент я пообещал себе больше не упускать из виду ни одного навигационного знака.
Стоит вкратце рассказать как устроена навигация на MDS. На протяжении всей трассы организаторы ставят розовые метки примерно в 300-800 метрах друг от друга. Розовую краску наносят на кустах, камнях, либо на специальных деревянных знаках. Эти метки расположены таким образом, что находясь возле одной из них, ты всегда можешь увидеть следующую.
Спустя какое-то время, я снова обогнал Папайя и еще несколько новых личностей. На второй чекпоинт (26 км) я прибежал вторым, уступая неизвестному человеку — по всей видимости, Круассану.
На 28 км на очередной дюне меня обогнала девушка Мелани. Она совершала ту же ошибку, что и все остальные — тратила много энергии на забегание вверх по песку. «Нам ведь бежать еще 50 км, зачем вы так глупите» — подумал я, и буквально через 5 минут отвоевал назад свое второе место.
На 30 километре начался глубокий песок, на котором я сильно снизил темп. С тяжестью переставляя ноги под палящим солнцем, я услышал более легкий и частый темп справа от себя. Это была Мелани, нашедшая в 30 метрах от главной дороги каменистую тропинку, на которой было удобней держать темп. Она грациозно бежала со своим рюкзачком, ее юбка развевалась. Словом, это был красивый и тактичный обгон. Засмотревшись на нее, я тут же почувствовал дикую, острую боль в правой ступне.
Пропрыгав на левой ноге, я посмотрел на свой кроссовок. Картина было не из лучших — в мою ногу впилась гигантская шипастая ветка. Я максимально аккуратно достал шип из кроссовка, поставил ногу на песок, но боль не ушла.
Я похромал до ближайшего камня, снял кроссовок, осмотрел внутренность на наличие шипа, но ничего не нашел. Оценив ситуацию, я понял, что ничего не остается, как продолжать бежать через боль до следующего чекпоинта еще 7 километров.
Большую часть времени бежать было терпимо, т.к. я ставил ногу на бок, чтобы центральная часть кроссовка с иглой не так сильно впивались в ступню, но по дороге то и дело попадались камни, которые давили именно туда, куда нужно.
В эти моменты я не стеснялся кричать от боли, т.к. ничего больше не оставалось делать. Бежать, терпеть и иногда кричать.
Обгоняющие хромого лидера спрашивали о моем самочувствии, не сбрасывая при этом скорости. Думаю, в тот момент им было приятно видеть перед собой хромающего человека, т.к. освобождалась еще одна позиция впереди. Спустя 7 км, я добрался до чекпоинта и сразу пошел в палатку к медикам. Объяснил ситуацию — они помогли мне найти тот самый шип и достали его пинцетом из кроссовка. После этого доктор вручил мне его как сувенир.
Потратив около 10 минут на эти процедуры, я готов был снова бежать, только уже максимально концентрироваться на трассе, навигационных знаках и даже без оглядок на женские юбки.
Из-за проблемы с иголкой я окончательно потерял лидерство, и следующие 50 км мне предстояла борьба только с одним соперником — самим собой. Я никогда не бегал больше 42 километров, а сегодня предстояло пробежать дистанцию в два раза превосходящую мой максимум и понять как это — быть ультрамарафонцем.
12 апреля, среда. Четвертый этап, вторая часть (37–87 км)
Было приятно продолжить бег без лишнего колющего предмета в кроссовке. Некоторое время ощущался дискомфорт в месте укола иголки, но в сравнении с той болью, которую я терпел около часа, это больше походило на щекотку.
Следующие пять километров продолжил бежать в своей комфортной зоне, обгоняя участников, которые успели опередить пока я был у врача. Из-за задержки сильно отстал от лидеров и борьба за места отошла на второй план. Теперь пришло время побыть наедине с собой и поразмышлять — почему я это делаю, и как к этому пришел.
«Сегодня, в свой День рожденья, я планирую пробежать 86 километров по одному из худших для жизни мест на Земле. Причем в течение прошлых трех дней, я тратил усилий больше, чем на всех предыдущих марафонах. Как, черт побери, я дошел до этого?»
Я вспоминал своего дедушку, который был заслуженным учителем физкультуры в СССР и воспитал спортивный дух в моем отце. Вспоминал отца, который не меньше пяти раз в неделю играет в футбол с друзьями всю мою сознательную жизнь. Вспоминал маму, которой удается с каждым годом выглядеть все лучше, не в последнюю очередь, благодаря регулярным тренировкам в зале.
Я рос в семье, где занятие спортом было обязательным правилом, какой бы деятельностью не занимался каждый из нас. Но все-таки почему меня потянуло бежать несколько сотен километров по пустыне? Мне кажется, это чувство сравнимо с любовью, и я испытывал его два раза. Первый раз — когда нашел дело своей жизни, второй — когда пробежал первые 5 километров.
Это было пять лет назад — я проложил по карте дистанцию, надел не рассчитанные для бега кроссовки, засек секундомер на телефоне и начал бежать. Конечно же, неправильно рассчитал силы и примерно через 300 метров начал задыхаться от недостатка кислорода. Я сбавлял темп, временами переходил на шаг, у меня развязывались шнурки и покалывало в боку. Процесс был отвратительным, но я все равно упирался, ведь нужно было достичь поставленной цели. Если бы у меня был пистолет, я бы, наверное, застрелился на пересечении 5-километровой отметки возле своего подъезда. Но как только восстановилось дыхание — пришла та самая любовь.
Такая себе смесь счастья, гордости и вдохновения. Я ощущал себя очень уставшим и при этом очень сильным, ведь только что преодолел то, что физически вчера еще казалось недостижимым.
Я понимал, что пробежал эти пять километров медленно, но знал, что способен быстрее. В тот день у меня появилось хобби. Часы показывали 36 минут и, придя домой, мне стало интересно, за сколько эту дистанцию пересекают олимпийцы. Погуглив, увидел, что лучшие атлеты пробегают пять километров за 12 минут — в три раза быстрее! Позже я начал охотиться за минутами, увеличивать километраж, зарегистрировался на марафон, айронмен, а теперь бегу по Сахаре…
Впереди был очередной подъем, температура воздуха по ощущениям превышала 40 градусов. Я перешел на шаг, посмотрел на часы и понял, что вот-вот пересеку еще одну свою границу — границу в 42 километра.
Меня обогнали два парня, один из них был марокканцем. Поднявшись на гору, я бежал с целью не упускать из вида жителя страны, по которой бегу сегодня. Спустя пару километров марокканец перешел на шаг, чтобы достать еду из сумки. Я был рад его обогнать, ведь жара для него была намного привычней. Изучая особенности этой гонки, я узнал, что марокканцы потеют до 10 раз меньше, чем жители более северных широт, что дает им значительное преимущество. Уже больше десятилетия именно выходцы из этой страны выигрывают МДС и совершенный обгон действительно круто промотивировал меня, но не надолго.
Примерно на 50-том километре я потерял из виду каких-либо участников и остался один в пустыне. Было очень жарко, ощущалась усталость, боль в ногах, и начали лезть дурные мысли в голову. Вдруг я почувствовал себя очень жалким и мизерным человеком.
«Ты — обычный украинец, который каждый день сидит за своим компьютером, что ты тут о себе возомнил? Лидером он, видите ли, бежал 15 километров». Утопая в этих мыслях, мне становилось все хуже и очень захотелось плакать. Я уже готов был пустить слезу, но вдруг вспомнил, что со слезами потеряю еще больше жидкости, а это очень неэффективно в данной ситуации.
Поняв, в какой комичной ситуации нахожусь, ко мне стал возвращаться здравый смысл. Я понимал, что самомотивация начала терять силу и пришло время воспользоваться супероружием — музыкой. Последний раз я слушал музыку, когда ехал на автобусе в первый лагерь. С тех пор экономил батарейку айпода именно для этого момента. Меня ждало около 500 песен разных жанров. Я специально закачал очень разную музыку, ведь не понимал, что именно будет работать на ультрамарафоне в пустыне.
Как только я услышал первый бит — позитивное мышление окончательно вернулось ко мне. Я набрал скорость и просто растворился в мелодиях в такт любимых песен. Как ни странно, лучше всего работали два противоположных жанра — хэви метал и классика. Тяжелый рок очень хорошо передавал мое внутреннее настроение, а классика — настроение пустыни.
«What if I should die?!!» — пел Korn мне в уши, когда я поднялся по очередной дюне и увидел шесть джипов на горизонте. По внешнему виду этих машин было ясно, что они везли туристов на «сафари». Их путь как раз пролегал поперек моему. Когда я пробегал в 500 метрах от машин — они внезапно остановились.
Я понял, что туристы увидели очень необычную картину, а именно — одиноко бегущего посреди Сахары человека. Джипы очень медленно приблизились ко мне. Пробегая мимо, я увидел в окнах машин смартфоны людей, которые снимают необычную историю для инстаграма. Самое интересное, что окна при этом открыли только две машины из шести, ведь на улице была дикая жара, и им не хотелось усложнять работу и так еле справляющемуся кондиционеру.
Люди из джипов что-то выкрикивали мне. На что я, не снимая наушников, просто ответил — «Marathon des Sables». У меня не было сил общаться с кем либо, к тому же ноги очень удачно передвигались в такт криков Корна.
После 50-го километра меня ждали 7 километров дюн. В горку по ним поднимался пешком, с горки по инерции сбегал. Это был пик жары и было очень непросто продолжать двигаться. Спустя километр гуляния по дюнам, я встретил знакомое белое пятно с черной итальянской надписью. Это был Болоньез, который очень медленно взбирался на дюну. Стоит сказать, что выглядел он очень плохо. Было видно, что силы были на исходе, и каждый шаг ему давался крайне тяжело. «Keep up!» — крикнул я ему и скрылся за следующей дюной.
На 57-ом километре находился пятый чекпоинт, на котором у меня по плану был обед. Я специально заготовил порцию питательного порошка сойлент, который содержал 500 килокалорий. Но мне очень не хотелось тратить время на приготовление, поэтому вместо него я съел два батончика, которые планировал использовать как резервную еду на этом этапе.
Чуть позже, посреди дюн, я увидел верблюдов.
Как ни странно, но в ту секунду я мечтал быть искусным наездником верблюда. Я представлял себя вальяжно покачивающимся у него на горбу, попивая изотоник и двигаясь вперед к финишу. Но потом вспомнил, что по пути меня ждут еще несколько чекпоинтов, где организаторы увидев МДСовца на верблюде, тут же влепят штраф или дисквалификацию. Поэтому просто ограничился съемкой видео.
Примерно на восьмом часу бега почувствовал очень знакомое ощущение. Это была усталость в острой ее форме. Это были ощущения, которые я испытываю практически каждый день под конец рабочего дня. Когда силы работать закончились, а задача еще не решена и ты до последнего упираешься, чтобы закончить начатое. Разница была лишь в виде усталости — в обычные дни она была ментальная, а сегодня — физическая.
Я начал твердить себе: «Сегодня это моя работа — пробежать 86 километров по Сахаре. А если Влад берется за дело, то обязательно выполняет его в лучшем виде». К слову, силы размышлять у меня тоже заканчивались и я просто продолжал двигаться и повторять одну и ту же фразу: «бежать — это моя работа на сегодня».
Каждые полчаса появлялись новые боли: колено, другое колено, сухожилие, спина, шея, опять колено. Терпеть боль на соревнованиях я привык еще после первого IRONMAN, но в пустыне это стало уже совсем привычно. Спустя 9 часов бега не выдержал и выпил обезболивающее. Не из-за того, что боли были нестерпимые, а просто потому что устал их терпеть. Приходилось, то и дело, на них отвлекаться и еще больше терять концентрацию.
Потом случилось самое приятное, что могло произойти в этот день — начало садиться солнце. Силы понемногу начали возвращаться, дышать становилось легче. Я даже некоторое время держал пейс на уровне 6 мин/км, что было быстро даже для первого этапа.
За 100 метров до предпоследнего чекпоинта встретилась небольшая ферма, из которой выбежали маленькие гуси. Разгоняя их, я подбежал к чекпоинту и будучи в хорошем настроении выкрикнул организаторам:
— «Эй, меня ничто не способно остановить!»
— «Ага, даже гуси», — рассмеялась девочка, которая выдала мне предпоследнюю бутылку воды на сегодня.
Чуть позже я впервые встретил закат в пустыне, находясь один на один с солнцем.
Как видно на видео, в тот момент я выглядел довольно неплохо. Да и чувствовал себя тоже хорошо. Это чувство продолжалось еще полчаса, а потом я устал по-настоящему. По факту это была даже не усталость, а полноценная гипогликемия. Я понимал, что мне нужно пополнить запас калорий, но на тот момент у меня не осталось ничего, кроме полной бутылки изотоника и пакетика сойлента.
Добравшись до последнего чекпоинта, я решил, что уже нет смысла разводить сойлент в воде, ведь бежать осталось всего 10 километров. «Этот порошок просто не успеет усвоиться, к тому же осталась финишная прямая, которая сильно промотивирует» — подумал я. Через 500 метров начался глубокий песок, где я перешел на шаг с мыслями, что как начнется твердая поверхность — я снова продолжу бежать. Но как только нога ступила на твердую землю, бежать у меня не получилось. Я начал злиться на себя и попробовал бежать максимально медленно, насколько это возможно, но спустя 30 секунд ноги отказывались двигаться дальше.
Я решил смириться со своим бессилием и просто продолжал идти. Солнце окончательно спряталось за горизонт, я включил налобный фонарь и просто пытался не останавливаться. Меня то и дело обгоняли лидеры гонки, которые стартовали на 3 часа позже. Смотря на них, я пытался переходить на бег, но, по-прежнему, не получалось бежать более 30 секунд.
А потом мне захотелось спать. Причем настолько сильно, что я начал искать пустое песчаное местечко, где можно прилечь и закрыть глаза. Найдя ровный и чистый песок в стороне от дороги, я свернул с пути и всерьез планировал там расположиться.
Но отойдя 10 метров в сторону, я вдруг протрезвел и тут же отогнал мысль о сне посреди пустыни. Буквально час назад я видел под ногами муравьев размером с большой палец, и один черт знает ядовиты ли они. «Никакого сна, никакого отдыха, осталось совсем чуть-чуть», — говорил я себе.
Поднявшись на очередную гору, я, наконец, увидел это — свет лагеря. Он был примерно в пяти километрах и до него виднелись еще несколько подъемов, которые надо покорить. Вдохновленный этой картиной, я сбегал с горки, но ноги не слушались. Меня носило из стороны в сторону, кроссовки цеплялись за икроножные мышцы, руки перестали двигаться в такт с ногами. В тот момент я выглядел как очень-очень пьяный человек. В голове было состояние не лучше. Я уже не мог о чем-либо думать и просто рефлекторно делал две вещи — искал навигационные знаки в темноте и продолжал двигаться.
Огни лагеря перестали быть видны и я уже решил, что это была галлюцинация. Но со следующей горкой они снова появились, и вместе с ними появились силы перейти на бег пьяного человека. Я чувствовал себя собакой, которой перед головой подвесили косточку — пытался добраться до своей цели, но сколько бы сил не тратил, финиш не приближался.
Так продолжалось пока я не поднялся на последнюю горку, где арка финиша стала особенно видна. Как специально, в этот момент в ушах играла одна из моих любимых песен Depeche Mode — Personal Jesus. Напевая слова песни и не спуская глаз с финишной арки, я перешел на быстрый шаг. Посмотрев на часы, увидел 11 часов и 55 минут. «Надо выбегать из 12». Не знаю откуда, но у меня вновь появились силы бежать с темпом 6 мин/км. Ноги путались, сил абсолютно не было, но я каким-то образом выдержал этот темп аж до самого финиша.
После пересечения финишной линии не было никаких эмоций. Я просто с каменным лицом взял воду и пошел в бивуак. Присев на ковер, у меня тут же закрылись глаза и я начал засыпать в гоночной одежде и с рюкзаком. Засыпать так было очень опасно для здоровья, ведь организм был изможден и в желудке не было ничего, что помогло бы восстановиться. Через силу заставил себя достать восстановительный порошок, пакетик сойлента и насыпал их в свои фляжки. Выпил их, и тут же начали появляться силы.
Злой на себя, что не выпил сойлент раньше, я снял кроссовки и увидел одну мозоль и один приподнявшийся черный ноготь. Эта картина, если честно, больше обрадовала меня, нежели огорчила. Ведь это означало, что я могу пойти к медикам и вымыть ноги водой с антисептиком. Добравшись до доктора, она с улыбкой посмотрела на мои ноги и спросила: «это и все?». Мозоль была настолько маленькой, что не было смысла даже закрывать ее пластырем, а жидкость под пальцем она быстро убрала, сделав небольшое отверстие в ногте.
Возле бивуака я встретил Диму и Пашу. Не помню, о чем мы говорили в тот момент, ведь в голове у меня было только желание поскорее закрыть глаза. Разложив спальный мешок, я осторожно заполз в него и тут же уснул.
Глава 6. День, когда не нужно никуда бежать
13 апреля, четверг. Выходной — день восстановления.
Несмотря на показания календаря, мое внутреннее «я» считало иначе, воспринимая реальность как утро воскресенья. Это был тот день, когда, проснувшись, понимаешь, что проделал гигантский объем работы за прошлую неделю и теперь заслужил день лентяйничества.
Лежа в спальном мешке, я решил устроить просмотр развлекательной передачи — изучал детали вчерашнего этапа на своих часах. Получалось, что ровно 12 часов я бежал 87,5 километров (с учетом лишнего километра, когда заблудился), сжег 4800 калорий (что в два раза больше дневной нормы взрослого человека). Но сильнее всего удивил набор высоты — аж 1 000 метров за день.
Оторвав взгляд от часов, я увидел медленно идущего, полностью экипированного мужчину лет 55-ти. Он только заканчивал четвертый этап, и таких, как он мы будем встречать до самого вечера. Из-за экстремальной сложности четвертого этапа многим участникам пришлось спать на чекпоинтах, и им нужно осилить эту дистанцию за второй день.
Когда мужчина проходил мимо нашей палатки, все не удержались и зааплодировали ему, ведь каждый из нас понимал каких усилий стоило оказаться в пятом по счету лагере.
Через полчаса чувство голода меня таки заставило выбраться из мешка и заняться приготовлением еды. На сегодня у меня в плане было целых 2800 калорий, на один пакет сублимированной еды больше, чем обычно.
Тут стоит чуть детальнее объяснить как на MDS питается большинство людей.
Сублимация продуктов — это один из способов консервирования. Из свежих продуктов вакуумом удаляют влагу, что позволяет уменьшить массу еды в 5–10 раз. Все полезные вещества и вкусовые качества сохраняются.
Купить такую еду можно и в Украине, она очень популярна у людей, увлекающихся походами. Для приготовления обеда нужно залить в пакет горячую воду и подождать 7 минут. В результате получается вот это:
Вкус у такой еды на «троечку», но учитывая, что в пакете содержится 600-800 калорий — в условиях жесткого дефицита еды она заходила на «ура».
После обеда я решил заняться хозяйством — принять душ и постирать все свои вещи. Для этого пригодилась пластиковая 1,5-литровая бутылка. Срезав горлышко и налив в нее 150 мл воды, добавил немного шампуня — получилась полноценная стиральная машина.
Вообще, бутылка с водой — это самая универсальная вещь в пустыне. Из нее мы пьем и используем воду для обедов; с продырявленным горлышком она становится душем, отрезанная посередине — чашкой; отрезанная снизу — тарелкой; сверху — стиральной машинкой.
Посреди дня появилось желание куда-то бежать, что было необычно ощутить на следующий же день после 12-часового забега.
Каким-то образом тело адаптировалось к ежедневным пробежкам по пустыне и я чувствовал себя вполне восстановленным, чтобы продолжать, несмотря на 190 км, пройденных за последние четыре дня.
Нам не сиделось в бивуаке и мы с Джоэлом решили пройтись, погулять босиком по дюнам, которые находились в 50 метрах от нашего лагеря. Сделав пару фотографий и видео, мы встретили других известных мдсовцев — это были лидеры забега.
Мы немного поговорили с самыми сильными людьми в этом лагере, было интересно узнать их отношение к этой гонке. Для них это было очередное соревнование, которое надо пройти за минимальное время. Для нас, обычных участников MDS — испытание на грани человеческих возможностей. А люди, которые за нас болели и переживали, вообще не понимают как можно бегать по пустыне.
По возвращению в бивуак ждала приятная новость — организаторы решили угостить всех участников одной банкой кока-колы. Трудно описать сколько эмоций вызвала эта новость. Последние дни я постоянно испытывал голод, чувство сытости не появлялось даже после еды. А тут организаторы решили просто так подарить целых 100 вкусных, холодных калорий.
Мы стали обсуждать как будем опустошать свои баночки. Кто-то хотел смешать колу с водой, чтобы продлить наслаждение, кто-то выпить половину сразу, половину после ужина, но больше всего удивил Дима. Он сказал, что пить колу не будет, и подарит свою банку нашей соседке Ийе, у которой ноги пострадали еще сильнее после четвертого этапа.
Пока мы стояли в очереди, я думал, насколько простой и благородный поступок хочет сделать Дима. Я бы тоже мог подарить свою банку колы кому-то, но не хотел этого делать из-за сильного голода, да и просто эгоистичного желания выпить чего-то вкусного.
Получив свою банку колы, я испытал и радость и грусть от того, что не могу себе позволить это благородство. Осушив банку до дна, пообещал себе в будущем быть внимательней и добрей к окружающим. Ведь маленький комплимент делает счастливее не только того, кто его получает, но и того, кто его делает.
Чуть позже в бивуак принесли письма, и сегодня моя пачка была самой толстой. Около сотни человек мне прислали поздравления с днем рождения. Это были друзья и совсем незнакомые люди. Некоторые писали короткие сообщения, а кто-то целые притчи длиной в несколько страниц.
Читая эти сообщения, я вдруг вспомнил, что есть жизнь вне пустыни и многих мои приключения действительно мотивируют. Читая эти письма, я впервые соскучился за домом и родными.
Но скуку резко перебил Джоэл, который начал смеяться на весь лагерь. Его друзья прислали ему анекдот на эстонском, и он решил перевести его нам:
Поделившись выдержками из писем и помечтав о вкусной еде, мы пошли встречать последних финишеров четвертого этапа.
Практически весь лагерь собрался возле финишной линии, чтобы встретить людей, пересекающих пустыню 35 часов. Примерно каждые две минуты люди пересекали финишную арку, получив при этом нескромные аплодисменты тысячи других участников.
Каждый из них был для нас еще большим героем, чем Рашид. Самой последней участницей была пожилая женщина, которую лично встретил объятиями Патрик — человек, который основал MDS 32 года назад.
На пути к бивуаку решил посмотреть результаты четвертого этапа, которые нехило удивили меня. Фамилия Тисленко — 49 место! Это означало, что каждый день я проходил гонку быстрее, чем в предыдущий. С каждым днем пустыня делала меня сильнее, и я это ощущал психологически и физически.
Просмотрев в путеводителе трассу последнего этапа, мне захотелось попробовать пройти ее как профессионал — пробежать 42,2 км на время, не тратя силы на фото и видео. Сфокусироваться на одном деле, и сделать его так хорошо, насколько вообще способен мой организм.
Глава 7. Последний этап и послесловие
14 апреля, марафон
С утра проснулся с чувством праздника, ведь сегодня, наконец, достигну своей цели.
Стартовать буду на полтора часа позже основной массы участников. Организаторы решили повторить практику четвертого этапа, только теперь для 150-ти самых быстрых участников, т.е. и для меня. Сделав стандартные приготовления к старту, решаю записать небольшое видео:
В целом, самым необычным событием утра было только надевание рюкзака. Точнее, ощущение его невесомости, ведь там остались только самые необходимые вещи и немного еды на одни сутки.
К стартовой линии я опять подошел в первых рядах. Сегодня уже не смогу держаться в лидерах из-за конкуренции в лице марокканцев и других сильнейших бегунов. Но бороться я настроен до последнего, прежде всего с самим с собой и границей своих возможностей.
После старта снова начал делать свою работу — следить за пульсом, дыханием, трассой и очень быстро переставлять ноги. Я сфокусировался только на своем деле, но спустя 30 минут внимание все-таки рассеялось.
Я увидел полнотелую участницу, которая очень медленно шла последней. Примерно за два часа она преодолела чуть больше пяти километров. Быстро посчитав ее темп я понял, что ей, скорей всего, придется выбыть сегодня из этой гонки. Мне стало ее жаль, но, к сожалению, ей уже никто не мог помочь. Крикнув ей — «давай, это последний день!», я продолжил держать нужный темп.
Спустя шесть минут встретил еще двоих участников и решил считать всех, кого обгоню сегодня. «Интересно, сколько я смогу обогнать людей?, 300?, может полтысячи?»
К первому чекпоинту на 13-м километре я уже приближался к двум сотням. На чекпоинте довольно много людей сидели в бивуаках для отдыха и просто общались между собой. Было видно, что они не особо спешат и просто наслаждаются общением. Я понял насколько разное отношение к гонке среди участников: есть те, кто поставил цель пробежать пустыню; и те, кто просто хочет ее перейти. Пока я смотрел на них, шли драгоценные секунды, поэтому быстро обновив изотоник и съев гель, продолжил бежать на своем рабочем пульсе.
На 18-м километре появились первые признаки усталости и боли. В этот раз я решил срубить эти чувства на корню, выпив обезболивающее и поставив свой привычный плейлист ритмичной электронной музыки. Ускоряемся, 321, 322…
На 28-м километре от рюкзака отлетела карточка для отметок посещений доктора. Это была одна из обязательных вещей, за которую полагается штраф и я тут же ринулся за ней, отбегая от основного пути в сторону. Эта бумажка была довольно легкая и сильный ветер быстро уносил ее все дальше от меня.
Пробежав за ней около 50-ти метров, мне в голову вдруг пришла мысль отпустить ее, но понимая, что тут опять может запахнуть дисквалификацией — сделал максимальное ускорение за карточкой. Спустя еще 10 метров смог прижать ее ногой к земле, аккуратно свернул ее и спрятал во внутренний карман передней сумки.
После этого случая у меня возникла внутренняя тревога за свою экипировку. Рюкзак болтался за спиной больше 220-ти километров, и мне стало страшно, что он сейчас может порваться. Я сбавил скорость, чтобы уменьшить вибрации в рюкзаке, убеждая себя, что лучше просто финишировать сегодня, чем нестись сломя голову и добежать без обязательной экипировки. Так продолжалось около 500 метров, пока меня не обогнали три участника из тех 150, что стартовали вместе со мной. «Нет, я обещал себе сегодня выложиться, а обещания нужно сдерживать» — крикнул я на себя, снова набрал скорость и продолжил считать — 562, 563…
Этот подсчет у меня продолжался ровно до 34-го километра. Достигнув цифры «678», у меня просто закончились силы считать.
Был полдень, пик жары — концентрация начинала рассеиваться. Теперь я мог делать только одно дело — переставлять ноги. Любое другое действие сбило бы меня с рабочего режима, а я сегодня намерен выжать из себя максимум. Пульс 128 поднимаем до 138, вот так, обгоняем того парня… отлично, сложный участок с большими камнями, внимательно выбираем куда ставить ногу, пульс, дыхание, пульс, оббегаем куст…
На 38-м километре внимание все-таки рассеялось, ведь пустыня раскрылась в новом виде — черном.
Черный песок, черные камни, черные засохшие кусты. Все это выглядело так, будто час назад, где-то рядом произошло извержение вулкана и все вокруг засыпало безжизненным пеплом. Забежав на гору, сверху открылся вид на черный разрушенный город. Сколько же еще лиц у Сахары? На ходу я достал айпод, и не жалея упущенных секунд, позволил себе сделать пару кадров этого зрелища. Путь марафона пролегал прямо через развалины.
Интересно, как давно город находится в таком виде? И почему он черный? Пожалуй, ответов на эти вопросы я так и не смогу найти, да и пора прекращать думать, слишком много сил я трачу на мысли.
Выбежав из города, я увидел заветную финишную арку. Поднимаю обороты сердца до красной зоны и начинаю бежать со всех сил. Люди начинают размываться, финишная арка будто стоит на месте, но я знаю, что это все иллюзии. Обгоняю людей десятками, встречаю Ийю, которая с опущенной головой выжимает из себя последние силы. На ходу беру ее за плечо и на выдохе говорю ей пару мотивирующих слов. Обернувшись, вижу, что в нее вернулась жизнь, и она стала бежать уверенней.
500 метров, начинаю нестись со скоростью Усейна Болта, 100 метров, 50… ФИНИШ!
Я пробежал Marathon des Sables.
5 минут отхожу от последнего этапа и двигаюсь к своим уютным двум квадратным метрам.
В бивуаке уже был Джоэл, который прибежал раньше, т.к. стартовал в первой группе. Встретив меня крепкими объятиями, он сказал, что я был первый среди всех 12-ти русскоговорящих, кто добежал до финиша. Вау, до этого я стабильно добегал третьим.
Скинув рюкзак и выпив восстановительный напиток, мы с Джоэлом сразу пошли искать дрова.
По пути мы делились эмоциями, это были стандартные фразы радости и победы над собой, но был один монолог, который запомнится мне надолго.
Джоэл говорил, что очень хотел попасть в топ-300 бегунов (на момент старта он был 303-й) и тоже планировал выложиться по максимуму в этот день. Он рассказывал, как старательно проходил дистанцию, но на 28-м километре у него схватила ногу сильная судорога. Он честно признался, что в тот момент он просто не выдержал и заплакал. Заплакал от злости и жалости к себе, ведь спустя шесть дней беспрерывной борьбы над собой, он вдруг понял, что бороться больше не может. Джоэл, который последние полгода каждый день работал над собой, чтобы доказать себе нерушимость своего характера, оказался вдруг сломан… в самый последний день.
Я посмотрел ему прямо в глаза. Как ни странно, в них я не увидел обиженного мальчика. В этот момент у него был взгляд дикого льва, который погрязнув в сыпучих песках смотрел перед собой на жертву, и всеми силами продолжал карабкаться из убийственной западни.
«Я плакал, пил соляные таблетки и запивал их большим количеством воды. Спустя пять минут спазмы прошли, и я бежал, не останавливаясь, до самого финиша» — сказал Джоэл, не изменив своего взгляда могучего зверя.
Я его обнял за плечо и сказал что он герой, как и каждый, кто осмелился сегодня добраться до финиша. Как выяснилось позже, это был самый быстрый этап Джоэла, что привело его на 294-ю позицию в общем зачете.
На самом деле, у каждого из той тысячи человек были минуты слабости, и каждый, сцепив зубы, осмелился выбраться из своих мысленных зыбучих песков при помощи упорства и веры в свои силы.
Вечером прошелся к доске с результатами. Я пробежал марафон 48-м, что привело меня на 68-ю позицию в общем зачете с общим временем. Отнимаю от своего времени один час, провожу пальцем выше по списку, смотрю позицию — 49 место. Блин, если бы не этот чертов штраф, я бы закончил МДС в топ-50! Выпив этот коктейль радости с щепоткой соли, я пошел в бивуак, одеваться к прощальной вечеринке в пустыне.
На презентации было выступление певицы и гитариста. Посмотрев на это скудное зрелище, Дима посчитал, что их перформансу не хватает подтанцовки и испортил (зачеркнуто) улучшил настроение участникам во время вечеринки. После песен была презентация новой гонки и видео с наших этапов.
Во время вечеринки угощали напитками — кола, лимонад или пиво. В этот день, кстати, я наконец-то полюбил пиво.
На выдаче, вместо отметки дыроколом на карточке получения воды, отметку поставили фломастером. Находчивый Паша присыпал отметку песком и растер его пальцем, спустя 5 секунд фломастера не стало. «Ну что, пошли за вторым?» Все тут же повторили движения за ним и пошли за второй порцией пива. Самое смешное, что эту уловку у нас получилось осуществить и в третий раз, но тогда на выдаче у девушки таки появился дырокол. Видимо, в какой-то момент они поняли, что выдали больше алкогольных напитков, чем было участников 🙂
Три банки пива срубили всех, ведь мы уже шесть дней находились в диком дефиците калорий, и уже давно не пили ничего спиртного. С хорошим настроением мы пошли в палатки и спали так крепко, как не спали, наверное, и дома в своих уютных кроватях.
Эпилог
На следующий день был благотворительный этап в 8 км, который не входил в общий зачет. Этот этап уже практически никто не бежал, все просто спокойно шли по дюнам и общались между собой. Из-за этой неспешности выстроилась длинная змейка из участников.
Мы забрали себе по горсти песка, чтобы потом вспоминать, сколько хлопот он нам когда-то доставил и как многому нас научил. После пересечения очень символичного финиша, все тут же направились к автобусам, которые должны были везти нас обратно в Оурзазат.
В автобусе сразу почувствовалось возвращение цивилизации. Появились люди вне системы — «участники-организаторы», какие-то здания, магазины. Вместе с цивилизацией тут же появились и первые мысли о работе. Было забавно вспомнить, что у меня есть обязанности и вещи, не связанные с задачей преодоления пустыни.
По пути обратно я задумался об итогах прошлой недели.
Я вспоминал, как мерз в первую ночь, и как мы танцевали перед стартом. Как было волнительно пройти первый этап, и как я обтирал Пашу водой на втором. Как многому научила меня гора на третьем этапе, и как круто я встретил свой день рождения на четвертом. Думал о том, с какими большими личностями я делил 27-й бивуак, и как много качеств я бы хотел перенять у них.
В середине пути автобус сделал остановку для туалетных дел. Тут я увидел насколько пустыня изменила нас. Суть в том, что на пути к первому лагерю девочки выходили в туалет в другую от мальчиков сторону, пытались найти укромное место и очень стеснялись. На пути обратно — делали свое дело в непосредственной близости с мальчиками. Находясь неделю в диких условиях, совсем забываешь о мирских правилах и намного проще начинаешь относиться к вещам, не связанным с целью выжить в пустыне. На MDS понимаешь, как мало на самом деле человеку надо, чтобы быть счастливым — вода, еда и движение к цели.
Было очень необычно чувствовать себя отдохнувшим после преодоления 240 километров. Двигаясь сквозь пустыню на автобусе, смотрел на привычные песчаные, каменные и горные участки и понимал, что если бы гонка длилась дольше, я бы без труда мог бы преодолевать эти сложности и дальше. Последние 7 дней очень точно объяснили, что при желании и упорстве ты способен зайти так далеко, насколько способно видеть твое воображение.
Что дальше? Эверест? Антарктида? Долина Смерти? Может придумать какое-нибудь новое испытание? Задаю себе эти вопросы и улыбаюсь от мыслей, как много всего еще можно покорить.
А нужно ли мне бежать еще дальше и выше? — и очень точно отвечаю «нет».
Проезжая на автобусе мимо последних нетронутых человеком мест пустыни, я вдруг нашел в себе очень знакомое и сильное чувство. Я вдруг понял, что влюбился в Сахару. В ее высокие горы и непокоренные дюны. В ее смиренный тихий характер и непредсказуемую вспыльчивость, из-за которой в любой момент может начаться буря. Сахара, которая такая жаркая днем и такая морозная ночью. Дни с ней были так стабильны, и при этом, ни один день не был скучным и однообразным. С первого взгляда она кажется совсем пустой, но узнав ее получше понимаешь, как же много в ней на самом деле жизни.
Я всерьез влюбился и, как любой влюбленный перед длительной разлукой, — клянусь ей обязательно вернуться.
