Юджин, штат Орегон, США. Июль 2016. Национальный отбор на Олимпиаду в Рио на престижной дистанции 10 000 метров. На старте — национальные беговые легенды Гален Рапп, Бернард Лагат и многие другие спортсмены с немалыми спонсорскими контрактами.
Но по какой-то необъяснимой причине камеры то и дело выхватывают усатого, длинноволосого парня в кепке, перевернутой козырьком назад и темных очках в массивной оправе. Случайный прохожий сказал бы о нем: «этот парень шел с вечеринки и случайно оказался на стадионе» или «приколист, тайком пробравшийся на старт». Но нет.
На следующий день после этого забега, Ноа Дродди мирно потягивает фильтр-кофе в одном из кафе Ирвингтона, расположенном в старом гараже, который теперь стал Меккой свежеобжаренного кофе, эклектики и сочного джаза по ночам.
Длинные распущенные волосы, усы, похожие на накладные, кепка и очки – это Ноа Дродди в обычной, повседневной жизни. Подсознательно этот стиль отсылает нас к хиппи из 60-х, которых сегодня зовут хипстерами.
«Мне кажется, люди, глядя на меня, думали: «Нет, это одна из тех беговых машин. Это обычный парень, он не считает себя VIP-персоной». И если не брать во внимание бег, то думаю, что я самый обычный парень. Мне кажется, люди это чувствуют…»
На самом деле, Дродди не провалил отбор на Олимпиаду, прибежав последним в своем забеге, как это подали в СМИ. Да, этот старт прошел ужасно для него. Он был разочарован, прибежав последним со временем 31:02.99 — на целых три минуты позади лидеров, которые уже на середине дистанции обошли Ноа на круг. Это был не его день.
Еще год назад у парня и в мыслях не было, что он будет соревноваться бок о бок с американскими беговыми легендами за право попасть на Олимпиаду. Конечно, он был бегуном, но по его словам, тренировался весьма расслабленно.
Прибыв в колледж Де По, который выступал в третьем дивизионе, Дродди обнаружил, что ни у тренера, ни у его ассистента не было до него никакого дела. Единственным, с кем парень мог говорить о беге, был второй ассистент тренера, выпускник этого колледжа.
Окончив учебу, Ноа вернулся домой в Индианаполис. А в последнее время жил в свое удовольствие: не стригся три года, отпустил бороду, играл в панк-рок группе «Where’s the cake».
Но все изменилось после двух телефонных звонков.
Получив их, Ноа перебрался из Индианаполиса в Боулдер (Колорадо) чтобы тренироваться в проекте Roots Running Project. Это маленькая команда, которая с трудом получала полноценное финансирование и только пыталась встать на ноги. Несмотря на это, тренеру Ричи Хансену удавалось достигать удивительных результатов со своими подопечными.
«Я хотел перемен», — говорит Ноа о своем решении, — «В противном случае ты деградируешь. И это не только про бег, а про жизнь в целом».
У Ричи Хансена, тренера Ноа, была своя медицинская спортивная практика. Кроме этого, он уже был тренером для двух бегунов, которые называли себя Roots Running Project и активно подыскивали в команду талантливых спортсменов. Им нужен был не кто-то из звезд, а тот, кто не прочь подурачиться и в то же время хорошенько отпахать на стадионе.
С тех пор, как Ноа присоединился к группе, его результат на полумарафоне улучшился на две минуты, на минуту на 5.000 метров и на полторы — на 10.000 метров, что для мира профессиональных бегунов невероятно много.
Хансен обнаружил в нем скрытый источник нереализованного потенциала. Группа Хансена тренировалась по схеме известного тренера Джо Виджила в режиме с минимально необходимым восстановлением в каждом тренировочном цикле.
Вряд ли кто-то был сильнее шокирован попаданием Дродди на олимпийский отбор, чем Хансен: «… глядя на результаты, я не ожидал, что он будет так быстро прогрессировать в этом году… Во время [отбора на Олимпиаду] гонки не все прошло гладко, это правда, но чтобы противостоять тем парням нужны время и опыт».
Дродди работает в Боулдере на двух работах: в беговом магазине и приемной спортзала. Реальность профессионального спорта не позволяет ему жить на широкую ногу. У него есть сосед по комнате. В этом году его доход от бега может составить от $5 000 до $10 000.
Итак, Ноа работает 30 часов в неделю, тренируется семь дней в неделю, тренировки начинаются в семь утра. Потом он приходит домой, ест, может вздремнуть, и выходит на работу. Его мама по-настоящему взволнована тем, что беговые мечты её сына сбываются, а тот как будто этого не замечает: «…он не воспринимает себя слишком серьезно» (идеально как для хипстера, а?).
Зимой 2016 года Ноа прошел квалификацию на национальный отбор на марафонской дистанции, показав результат в Лос-Анджелесе на полумарафоне 1:04:17 и улучшив свой PB с 1:08.
Всего пять месяцев спустя его тренер поверил, что Дродди сможет показать первоклассный результат уже на дистанции 10.000 м. Они зарегистрировались, запрыгнув в последний вагон, на гонку в Портленде 11 июня. Это был последний шанс попасть на национальный отбор на Олимпиаду.
И да, Ноа справился. Его время составило 28:22, на 80 секунд лучше его личного рекорда:
«… Это была магия, идеальная ночь и высокие скорости. Честно говоря, я после той гонки долго плакал — так сильно накатили эмоции».
Но как оказалось, у Ноа были незаконченные дела. Ещё год назад он купил два билета на олимпийский отбор для себя и отца, и теперь у него был лишний билет. Он не преминул отдать его маме. И пошел после этого в бар выпить пива.
Вся эта история похожа на ситуацию, когда у вас в руках пропуск за кулисы к любимой музыкальной группе. Но вдруг вас приглашают на сцену и дают в руки гитару. Дродди чувствовал то же самое, когда приехал на Хейвард Филд и махнул пропуском атлета на входе для спортсменов.
За ночь до старта он спал на диване прямо под кондиционером, в номере мотеля. Эти скромные апартаменты они делили вместе с тренером и Алией Грей, которая также прошла отбор на забег 10 000 м. Ноа хотел переночевать в палатке кемпинга, за которую не пришлось бы платить, но тренер отверг эту идею, покрыв всю поездку из своего кармана.
И вот Дродди уже разминается рядом с величайшими американскими бегунами на длинные дистанции. Рапп и Лагат просто проносились мимо — те, за кем он следил последние годы!
Ноа вышел на старт. На трибунах было больше двадцати тысяч зрителей. «Я никогда не видел так много людей,» — вспоминал он после. Родители парня сидели на юго-восточной трибуне как раз рядом с отметкой «200 м». Дела с финансами у парня шли не лучшим образом, поэтому чтобы привезти родителей в Юджин, Ноа открыл краудфандинг-кампанию. Средства были собраны за шесть часов.
На трибунах его родители рассказали о своем сыне буквально всем в секторе. И вот стартовый выстрел. По словам Дродди, гонка была полным провалом. «Это самая отстойная вещь, что иногда в беге все водится к тому, был ли это хороший день для тебя или нет? И нет, это был совсем не лучший день».
На финальном повороте, занимая последнее место, он услышал искренние овации от толпы. «Ну да, утешительные аплодисменты… Это было весьма опустошающе, по правде говоря. Ведь для меня этот старт был действительно важен — прибежать в первой десятке могло означать для меня спонсорский контракт. Я финишировал, прошелся, поплакал».
«Я был на сцене и все испортил».
Но, во всяком случае, он был там!
На следующее после того забега утро Ноа пришел на стадион Хейвард Филд раньше всех. Там было пусто. Он занял одно из мест на трибунах и просто смотрел на дорожки. Думал о прошедшем сезоне.
«Хочу ценить то, насколько за этот год я вырос как бегун и просто как личность. Даже если это не был тот желаемый результат, следует ценить само путешествие. Хейвард Филд — это воплощенная мечта для такого бегуна как я».
И у Хейвард тоже есть чем ответить таким бегунам как Ноа Дродди. Бегунам, которые немного не такие как все. Которые немного бунтари. У которых свой путь.
Продолжение истории: интервью с Ноа Дродди два года спустя
Источники: runnersworld.com, newyorknews7.com
Что еще почитать:
Трагическая история Самуэля Ванджиру, самого молодого победителя Олимпийского марафона
