Моя беговая история начинается с кино. Несколько лет назад я случайно попала на фильм «Человек с киноаппаратом» Дзиги Вертова, который и стал для меня тем решающим толчком выходить на пробежку опять и опять.
Помню, как я, не мигая, смотрела на сменяющие друг друга кадры синхронных движений пловчих, широких взмахов метателя копья в замедленной съёмке, ультрабыстрые манипуляции с мячом футболистов и не могла поверить, что спорт может быть источником такой волнующей красоты.
Окончательное озарение пришло со сценой потока бегунов с препятствиями — этих напряженных, бесконечно прекрасных, почти неземных в своем отточенном движении тел, проносящихся сплошной линией перед камерой.
В тот день мое восприятие спорта сместилось в эстетическую плоскость, и из кинотеатра я вышла с одной мыслью: мне захотеть быть как эти люди из фильма — научиться двигаться с такими же силой, легкостью и гипнотическим ритмом, так же чувствовать и владеть своим телом.
Но еще больше я загорелась поиском похожих визуальных ощущений в реальной жизни с помощью тренировок. Впервые такой интенсивный сенсориальный опыт со мной случился спустя некоторое время, когда бег уже немного внедрился в мою жизнь, и я уехала на полгода в Сенегал.
Во время одной из первых пробежек в Дакаре после минут 20-ти неспешной трусцы вдоль набережной без особого энтузиазма и сил, я уже начала было замедлять шаг с мыслью о «не моем дне».
И тут я поворачиваю голову, смотрю на океан, и вдруг понимаю, что ритм играющей в наушниках музыки идеально ложится на волнующиеся под вечер волны океана. Брызги разбивающейся об скалы воды с какой-то невероятной точностью соответствуют нотам песни моего любимого Джона Мауса, как будто нарочно танцуют под нее!
Потом я смотрю под ноги и вижу, что и я начинаю то ускоряться, то замедляться в такт музыке и волнам. Меня наполняет энергия, и не успеваю я прийти в себя от этой магии, идеальности и хрупкости всего, что со мной происходит, как меня окружает группа других бегунов.
Мы начинаем бежать на одном уровне, они постепенно ускоряются, и я вместе с ними, повторяя точь-в-точь без каких-либо усилий и без следа усталости движения их рук и ног, отточенные и ритмические, как у спортсменов из фильма Вертова. К тому времени уже опустились сумерки и я успеваю увидеть только отблески пота и вздувшиеся от напряжения артерии на их лицах, все остальное превратилось в расфокусированный фон.
От эстетического удовольствия и осознания своего участия в нем я ловлю себя на мысли о кинематографичности этой сцены. Мое сердце выскакивает из груди от волнения, и вдруг кто-то в порыве адреналина начинает издавать почти животные крики радости от бега. Мы все его подхватываем и, не сговариваясь, вместе забегаем купаться в океан.
Никогда еще я не чувствовала такого опьянения от бега, такой близости к абсолютно незнакомым людям, такого опыта коллективного тела. Эти несколько минут чистого счастья открыли для меня новый уровень тренировок. В Дакаре я поняла, что бег может быть очень крутым опытом проживания общей эмоции и единения с другими.
Тот факт, что это произошло со мной именно в Сенегале, конечно же, не случайный.
В обществе, в котором группа стоит намного выше индивида в системе ценностей, и порой очень неожиданные для европейского человека ритуалы выносятся на улицу, тренировки в одиночку — это практика, как минимум, странная.
В городе есть такое культовое место под названием la Corniche — очень длинная набережная на скале, где на километры и километры простираются истоптанные тысячами неутомимых бегунов дорожек для кросса и тренажеров под открытым небом.
Каждый участок на la Corniche когда-то спонтанно заняли группы, занимающиеся разными видами спорта: здесь и сенегальская борьба, и йога, и футбол, и танцы, и фитнес, и даже акробатика. Мимо них проносятся колонны бегунов, молча следуя за тренером или же весело припрыгивая в такт оглушающего регги из портативных колонок.
Эти группы формируются стихийным образом, в них не надо записываться или покупать абонемент, а после изнурительных тренировок, которые часто длятся до поздней ночи, все дружно идут купаться в океане. Нередко такие занятия заканчиваются большим праздником на берегу.
Спорт в общем и бег в частности в Дакаре — это мощнейшая платформа для социализации, а la Corniche — это такое тусовочное место, масштаб которого в разы превышает все групповые занятия, что я когда-либо видела до этого.
Бегать на набережную ходят семьями, сенегальцы и экспаты, богатые и бедные, мужчины и женщины. Для последних, кстати, занятия спортом наравне с мужчинами — это способ эмансипации в этом очень патриархальном обществе.
Хотя в Сенегале женщины могут свободно носить открытую одежду, занимать высокие должности и вести бизнес, традиционное гендерное распределение ролей до сих пор очень глубоко укоренено в этом регионе. Треть семей здесь полигамные, нередко браки заключаются в первую очередь по воли родителей, а женщина без мужа и детей не пользуется особым уважением.
В таких условиях откинуть страх осуждения и выйти на пробежку наравне с мужчиной, бросая вызов привычному поведению — поступок не из самых легких, тем более в обществе, где ценностно группа намного выше индивида. За шесть месяцев жизни и путешествий по стране, я сполна почувствовала это на своей коже.
Не раз оказываясь на улицах одна, я как девушка, да еще и европейской внешности, имела дело с чрезмерным вниманием к себе. И хотя оно никогда не доходило до физической агрессии, десятки устремленных на меня глаз или пытающиеся познакомиться и преследующие на улице мужчины порой порядочно усложняли мне жизнь.
При этом la Corniche было одним из тех немногих мест, где на меня действительно практически никто не обращал внимания, и получалось забыть о тех социальных барьерах, которые меня формально различают с местным населением. В этом плане показательно, что первый дакарский беговой клуб был основан французом, сенегальцем и марокканкой.
Иными словами, бег здесь — это одна из немногих практик, в которой нет четко регламентированного паттерна поведения в зависимости от возраста, пола, происхождения или социального статуса человека, как это происходит, к примеру, на рынке или на праздниках.
Но больше всего в отношении сенегальцев к спорту меня поразила не его повсеместность (которую, хотя бы частично, но можно объяснить недоступностью для большинства населения других видов досуга), а то рвение и самоотдача, с которой они ему отдаются.
Прийти в порванных кроссовках на la Corniche из дома, который находится за 5-7-10 км — это только первый этап. Здесь нередко можно увидеть, как по пыльной обочине дороги возле автомобилей неутомимо бежит человек в потрепанных джинсах и резиновых босоножках.
Улицы жилых кварталов заполнены мальчишками, которые дни напролет играют в футбол, и даже на рынке нередко встречаются прокладывающие себе дорогу посреди толпы бегуны.
В стране, где молодые люди составляют почти половину всего населения, а в университетах катастрофически мало мест, спорт воспринимается как социальный лифт.
Достичь мастерства в одном из его видов и представлять страну на международных соревнованиях или выступать за какой-нибудь престижный клуб за границей — это не просто мечта целого поколения сенегальцев. Она переросла в настоящий топос в искусстве, на такой African Dream. Например, в национальной литературе часто встречается персонаж-тип спортсмена, который вырос в бедной семье и построил успешную спортивную международную карьеру.
Полгода жизни и вечерних тренировок в Сенегале показали мне, что бег — это намного больше, чем способ восстановить внутреннюю гармонию и вырваться из автоматизма повседневных университетских, рабочих и бытовых заданий.
Коллективные занятия спортом в других странах не только не дают остановиться и дарят непревзойденный опыт, но и могут стать нестандартным и очень действенным способом познания страны.
Именно так я разведала большую часть города, сделала свои любимые снимки, смогла лучше понять местные обычаи и нравы, и, самое главное, познакомилась со своими лучшими сенегальскими друзьями.
Фото: Анастасия Перун
