«Папа, давай пробежим?» — только что 15-летний Рик Хойт разузнал, что в его родном Холланде (штат Массачусетс) организуют марафон помощи для местного игрока в лакросс, парализованного после автокатастрофы.
И пусть дистанция не превышала пяти миль, старший Хойт крепко задумался. Проблема была даже не в том, что он сроду не выходил на такие старты. Просто сын задавал вопрос из инвалидного кресла — и не вслух, а через специальный пульт с буквами.
В первые дни жизни на Рика обрушился жуткий диагноз — ДЦП. В ходе родов пуповина сдавила ему шею — нарушился контакт мозга и конечностей.
«Нам сказали, что сын не контролирует и, видимо, никогда не сможет контролировать тело. Спазматические движения рук, наклон головы, направление взгляда — вот весь его детский арсенал. Но, будучи подростком, он смеялся над нашими анекдотами — это многое означало. Я подозревал, что сын умен и способен мыслить, поэтому искал способ общения с ним», — вспоминает Дик Хойт, отец.
Когда Рику исполнилось 12 лет, в Университете поблизости для него создали коммуникативное устройство. Мать Джуди назвала его «Машиной надежды». С ее помощью Рик спросил отца про марафон.
Едва измотанный Хойт-старший дотолкал кресло до их первого совместного финиша, сын поделился счастьем: «Когда мы бежим, я чувствую себя здоровым». Тот старт в 1977-м считается рождением команды Хойт.
Юного Рика не взяли ни в одну школу. Чтобы мальчишка мог развиваться в компании, Хойты усыновили двух ребят — Рассела и Роберта. Деваться от спорта детям было некуда: Рик плавал, катался на санях, судил семейный бейсбол и даже защищал ворота в хоккее — с привязанными к креслу клюшкой и подушкой.
«Кто-нибудь управлял моим креслом сзади, поэтому я чувствовал себя игрушечным вратарем из настольного хоккея. А беззубая улыбка делала меня похожим на игроков «Бостон Брюинз» из семидесятых».
Джуди Хойт тем временем боролась за изменение законодательства штата, чтобы обязать образовательные учреждения принимать неполноценных детей. Ей удалось достучаться до властей — в 1984-м Рик окончил среднюю школу. Этого ему показалось мало — вскоре младший Хойт был принят в Бостонский университет.
«Сразу после моего рождения врачи предложили родителям поместить меня в специальное учреждение и продолжать жить так, будто бы я никогда не существовал. По их словам, я не должен был превратиться во что-то большее, чем овощ. Мы с папой до сих пор прикидываем, какой же я овощ», — смеется Рик.
В 1993-м Университет выпустит первого неговорящего паралитика с дипломом о высшем образовании.
«Он получил высшее образование со средней оценкой В — это невероятно. Он достиг всего самостоятельно, без сиделок или специального режима. Безусловно, это один из лучших дней в моей жизни», — рассказывает старший Хойт в своей книге «The Story of a Father’s Love For His Son».
Четыре года спустя, в День отца, команда Хойт впервые оказалась на старте триатлона: одна миля в воде, 40 миль на велосипеде, 20 миль бегом. Для супердуэта вопрос состоял не в том, сумеют они или нет. Вопрос — как?
В первой части триатлона Рика поместили в специальную лодку и обернули вокруг талии пружинный трос — Дик тянул эту чудную посудину к берегу. Второй отрезок команда покрыла в двухместном велосипеде — место младшего Хойта изготовили на заказ. Финиш привычный: Рик просто уселся в свое гоночное кресло, Дик расположился сзади.
«Средний триатлет весит около 150 фунтов (68 кг), велосипед — еще 17. Вес папы — примерно 180 фунтов, а наш велосипед потянет на 70. Плюс я. Благодаря диете из мороженого и шоколадного пирога мой вес упал до 100 фунтов. В сумме выходит 350, что почти на 200 фунтов больше веса обычного триатлета с его велосипедом», — обстоятельно подсчитывает Рик, в котором врачи когда-то разглядели овощ.
В 1988-м команда Хойт впервые наткнулась на отказ — организаторы престижного Ironman-триатлона (плавание 2,5 мили, велосипед 112 миль и бег 26,2 мили) на Гавайях не допустили отца с сыном на старт из соображений безопасности.
«Я написал еще одно письмо, подчеркнул все меры по соблюдению безопасности, которые мы принимаем. И напомнил, что мы участвовали в Ironman-триатлоне уже шесть раз. Мы плавали в различных водах и здорово готовы ко всему», — сокрушался Дик.
И снова поступил вежливый отказ. Как и много лет назад в случае с обучением, помогла Джуди — ей удалось убедить гавайский конгресс, что участие команды Хойт в триатлоне послужит отличной рекламой для страны.
Вскоре Рику и Дику пришло официальное приглашение. Хойт-младший стал первым человеком с ограниченным возможностями, который когда-либо соревновался и закончил Ironman-триатлон на Гавайях.
В 2005-м команда Хойт создала Фонд помощи людям с ограниченными возможностями. Девиз: «Да, вы можете!». Для семьи, которая несколькими десятилетиями слышала «Нет, вы не можете», это вообще девиз всей жизни.
Три года спустя обоих включили в Зал Славы Ironman: Рика — 26-м, Дика — 27-м. «Все справедливо, ведь в каждом из стартов я финишировал раньше папы», — объяснил Хойт-младший в книге «One Letter at a Time».
Команда Хойт выступила более чем в тысяче забегов на выносливость, марафонах, триатлонах, дуатлонах и других турах. Они никогда не финишировали последними.
В 2014-м Дик и Рик закончили свою заключительную гонку — Бостонский марафон. Сейчас отцу 76, сыну 54.
Личные рекорды команды Хойт:
- 5 км — 17:40
- 10 км (шоссе) — 35:48
- 15 км — 56:21
- Полумарафон — 1:21.12
- Марафон — 2:40.47
- Ironman — 13:43:37.
В завершении — четырехминутное видео о семейном тандеме:
Источник: Sports.ru